Лондон.

[Wotton]

Барри со вздохом осмотрел кухню. Большую часть разбитого стекла и обломков он уже убрал, но работы оставалось еще непочатый край. Для того, чтобы пекарня снова начала работать, нужно было теперь сильно постараться. И дело было вовсе не в затратах на ремонт и привлечении клиентов обратно. Дело было в нем, в самом Барри. Отчего-то теперь сама мысль о том, чтобы взять в руки скалку или мешалку для теста, казалась гадкой. Было ли дело во всех ужасах, что Барри творил своими руками или в том, что он чувствовал себя совершенно другим фавном, он не знал. Но факт оставался фактом, Барри не хотел больше печь. В нем поселилось странное гнетущее чувство пустоты, словно он упустил что-то, недосмотрел, не догадался... потерял что-то очень важное. И без этого ни вдохновения, ни покоя ему не было.
Он отложил метлу и отряхнул руки. Нужно было попить чайку и немного отдохнуть, а потом приниматься за остатки уборки. Барри разжег огонь в маленькой переносной печке, поставил на нее чайник и сел ждать, пока тот закипит...

Comments

[Wotton]

- А почему ты извиняешься? - удивился Барри, продолжая смотреть на демона во все глаза,- мне... понравилось. Это так неожиданно, конечно, но мне приятно,- он подошел к столу ближе и в нерешительности остановился в шаге от Азазеля,- и если хочешь, можешь сделать это еще раз. - он опустил глаза, но тут же снова поднял взгляд на демона.

[Mathilda Vandermar]

- Очень хочу. - Азазель поднялся, взял лицо Барри в свои ладони и опять поцеловал. Долго, все более и более жадно и жарко. Казалось, что весь мир остановился, т все, что имело значение, это они и их поцелуй. Азазель влюблялся и раньше, какое-то время назад он был очень влюбчивым малым... Но сейчас было что-то другое, это была не просто страсть и желание, но и нежность и... забота. И много-много чего еще, словно все, что он чувствовал раньше и принимал за любовь, было малой ее частью... Это как думать, что пруд похож на море, но стоит тебе увидеть море, ты осознаешь, какие они разные...

[Mathilda Vandermar]

- Очень хочу. - Азазель поднялся, взял лицо Барри в свои ладони и опять поцеловал. Долго, все более и более жадно и жарко. Казалось, что весь мир остановился, т все, что имело значение, это они и их поцелуй. Азазель влюблялся и раньше, какое-то время назад он был очень влюбчивым малым... Но сейчас было что-то другое, это была не просто страсть и желание, но и нежность и... забота. И много-много чего еще, словно все, что он чувствовал раньше и принимал за любовь, было малой ее частью... Это как думать, что пруд похож на море, но стоит тебе увидеть море, ты осознаешь, какие они разные...

[Mathilda Vandermar]

- Очень хочу. - Азазель поднялся, взял лицо Барри в свои ладони и опять поцеловал. Долго, все более и более жадно и жарко. Казалось, что весь мир остановился, т все, что имело значение, это они и их поцелуй. Азазель влюблялся и раньше, какое-то время назад он был очень влюбчивым малым... Но сейчас было что-то другое, это была не просто страсть и желание, но и нежность и... забота. И много-много чего еще, словно все, что он чувствовал раньше и принимал за любовь, было малой ее частью... Это как думать, что пруд похож на море, но стоит тебе увидеть море, ты осознаешь, какие они разные...

[Wotton]

Барри закрыл глаза и просто позволил Азазелю делать то, что тот хотел. До сих пор он ни разу ни с кем не целовался. Нет, конечно, мама и папа целовали его перед сном, однажды девочка из школы чмокнула его в щеку, но чтобы вот так... Барри почувствовал, как у него начинают дрожать коленки, а ноги становятся ватными, и испугался, что вот-вот упадет. Он схватился за плечи Азазеля, боясь потерять равновесие. Сердце фавненка забилось часто-часто, а внизу, там, где в мягкой кудрявой шерстке прятался член, началось какое-то странное движение - словно тепло спустилось из груди в пах, и теперь там нарастало непонятное и незнакомое напряжение. Барри не выдержал и тихонько застонал в губы.

[Mathilda Vandermar]

У Азазеля тоже уже все было в полной боевой готовности, и он бы, если бы относился к Барри с меньшей нежностью, давно завалил бы его на стол и хорошенько оприходовал в мохнатую попку, может, даже, не превращая его в человека. Но Барри был Барри и... надо чтобы у маленького фавненка все было как-то нормально и правильно.
Кухню разрезал вопль таймера духовки, и демон чуть отстранился от Барри, тяжело дыша.
- Маффины...

[Wotton]

- Ой! - спохватился фавненок. Он отскочил от демона так, словно тот бился током, бросился к духовке, подхватил прихватки, открыл дверцу.
Комнату мгновенно наполнил приятный сладкий аромат. Все в нем вроде было бы так, но при этом - это был больше не тот самый запах кексиков от Барри. Барри, сразу заметивший это, со вздохом вытащил противень из духовки и аккуратно поставил его на подставку на стол, посмотрел на Азазеля.
- Вроде неплохие,- заметил он, грустно улыбнувшись.

[Mathilda Vandermar]

Азазель принюхался, пахло восхитительно, просто... божественно.
Он взял один из шоколадных кексиков и надкусил.
- Ммммм, - довольно промычал он, а потом стал жевать, - мммм! МММ! Барри это невероятно! - наконец выговорил он, прожевав. - Это лучшие твои кексы, что я пробовал! - и Азазель не врал и не кривил душой, это был просто невероятный маффин! Он был с нежнейшим вкусом шоколада, а шоколадная крошка, подтаяв, стала мягкой, чут тягучей и очень нежной. Тесто было воздушным, словно пуддинг.

[Wotton]

Барри сперва смотрел на него обреченно - вдруг не понравится! Это ведь были уже совсем другие кексы! Потом, заметив, что Азазель не выплюнул их сразу, с надеждой, потом - удивленно, и наконец - чуть не запрыгал от радости.
- Тебе правда нравится? - переспросил он, чувствуя, что готов обнять и расцеловать Азазеля, и если бы не стеснялся его, так бы и поступил,- Как я рад! Я ведь для тебя старался - только для тебя.

[Mathilda Vandermar]

- Это просто шедевр! - восхищенно ответил Азазель, - скушай тоже, давай! Давай! - он улыбнулся Барри, обрадованный тем, что тот стал таким счастливым лишь оттого, что кексики ему так удались.

[Wotton]

Барри же был так взволнован, что даже представить не мог, что сможет проглотить хоть кусочек, но, раз Азазель просил его, взял один кексик и откусил. Вкус определенно был другим - острее, ярче... Барри не смог бы подобрать слов, чтобы описать его. Но кекс и правда был просто восхитителен, даже если вспомнить о скромности. Барри доел его до крошки.
- Это все потому, что я пек их для тебя,- повторил он, но тут же засмущался собственной смелости и откровенности,- возьми еще - я напеку больше!

[Mathilda Vandermar]

- Если специально для меня... тогда... - Азазель кашлянул, - Может я смогу тебя отблагодарить пригласив на ужин? - он уже сто лет, нет, все пятьсот на свидания не ходил и теперь разволновался, как мальчишка.

[Mathilda Vandermar]

- Если специально для меня... тогда... - Азазель кашлянул, - Может я смогу тебя отблагодарить пригласив на ужин? - он уже сто лет, нет, все пятьсот на свидания не ходил и теперь разволновался, как мальчишка.

[Wotton]

- Ну... конечно,- Барри кивнул,- но если хочешь, я могу его приготовить,- Барри ощутил вдруг такой прилив вдохновения, словно ничего и не происходило, и не было тех часов тяжелых размышлений о самом себе и том, кем он стал. Рядом с Азазелем все было легко и понятно, как никогда,- и зачем меня благодарить, для меня это удовольствие! Но поужинать с тобой я очень хочу!

[Mathilda Vandermar]

- А как ты больше хочешь? - спросил Азазель. Он потянул Барри к себе, усаживая на колени и погладил по меховому бедру. - Можем куда-то пойти, а можем здесь. Я принесу вина к мясу... Накроем прямо тут? Что скажешь?

[Wotton]

От близости Азазеля, от того, как он его гладил, Барри снова заволновался. Он испугался, что демон заметит, что в кудрях мягкой шерсти происходит что-то не то... Потому он слегка поерзал на его коленях, смущенно пытаясь прикрыться ладошкой.
- Вино - бяка,- констатировал он. Взгляд почему-то никак не хотел двигаться куда-то с губ Азазеля. Барри представил, как тот снова его целует, и от мысли этой членику стало как-то уж совсем странно, кажется, он затвердел и поднялся окончательно,- но накрыть прямо тут - отлично!

[Mathilda Vandermar]

- Маленький барашек не любит вино? - почему-то очень тихо, чуть с хрипотцой спросил Азазель. Он видел, что Барри возбуждается и от того, какой ласковый был маленький фавненок возбуждался еще больше. - Я принесу особое, ты такого никогда не пробовал... Это сам солнечный свет майского утра запечатанный в бутылку. Волшебное вино.
Он опять погладил его по бедру, поднимаясь чуть выше.

[Mathilda Vandermar]

- Маленький барашек не любит вино? - почему-то очень тихо, чуть с хрипотцой спросил Азазель. Он видел, что Барри возбуждается и от того, какой ласковый был маленький фавненок возбуждался еще больше. - Я принесу особое, ты такого никогда не пробовал... Это сам солнечный свет майского утра запечатанный в бутылку. Волшебное вино.
Он опять погладил его по бедру, поднимаясь чуть выше.

[Wotton]

Барри чувствовал, что тело его становится легким-легким, как пушинка, он и сам сейчас чувствовал себя почти как свет майского утра. От касаний Азазеля начинала кружиться голова. Барри облизнул губы, не сводя глаз с губ Азазеля. О, как же хотелось провести языком по ним, вместо своих!
- От вина я быстро захмелею,- сказал он,- и меня будит тошнить... а это не очень красиво. Но если особое... то я согласен,- вообще-то он был согласен уже на что угодно.

[Mathilda Vandermar]

- Я послежу, чтобы ты не перепил, - заверил его Азазель и, наконец, опять поцеловал. Теперь у Барри был сладкий привкус шоколада, будто он сам был самый лучший в мире кексик.

[Wotton]

Барри задрожал, отдаваясь поцелую, чувствуя, как все тело становится все невесомей, готовое вот-вот рассыпаться на множество солнечных пылинок. Он обхватил шею Азазеля руками, снова поерзал на его коленях - теперь и попка фавненка начинала чувствовать себя странно, и он пока не мог понять, что же с ней такое происходит...

[Mathilda Vandermar]

Рука демона нырнула в мягкую шерстку - это, конечно, было непривычно, но даже приятно. Азазель мимолетно подумал, что все таки первый секс им лучше устроить в человеческом обличии... так будет удобнее обоим. Но пока он не собирался заходить так далеко, ведь у них даже первого свидания не было.
Однако пальцы сами собой нашли небольшой, но толстенький фавнячий членик, видимо, этим Барри тоже отличался от своей родни, обычно, как знал Азазель, достоинство у этого вида было просто внушителное...
Он обхватил член фавненка, погладил подушечкой большого пальца головку, уже влажну от смазки.

[Wotton]

Барри заерзал сильнее, захныкал и зажмурился. Ощущения были такими внезапными, такими острыми, что на мгновение он даже испугался, что не выдержит. Но через секунду осознал, что хуже будет, если Азазель его отпустит сейчас. Хотелось, чтобы он не останавливался, ни за что не останавливался. Барри инстинктивно двинул бедрами вверх, навстречу его руке.

[Mathilda Vandermar]

Демон понял желания фавненка без слов.
- Сейчас, маленький барашек, сейчас... - он стал двигать рукой, уверенно доводя Барри до пика. Самому уже невероятно хотелось внимания и к своему члену, чтобы Барри отсосал ему... От одной мысли как эти пухлые губы обхватят член стало жарко... Но, надо будет подождать, хотябы до послеужина...
От стонов Барри возбуждение все усиливалось и Азазель начал чуть покусывать его губы, не прерывая поцелуя.

[Wotton]

В какой-то момент внутри у Барри все чувства сжались в одну точку, казалось, что напряжение достигло такого уровня, что фавненок не выдержит больше ни секундочки. Пальцы Азазеля действовали умело и точно, а то, как он покусывал его губы, добавляло происходящему остроты. Барри ощутил, как на секунду все вокруг и внутри него замерло, а потом его накрыло волной разрядки. Он задрожал, застонал и выстрелил в ладонь Азазеля.

[Mathilda Vandermar]

- Мой хороший... мой сладкий барашек, - Азазель лизнул его губу и отстранился, любуясь лицом Барри. - Ты невероятный мальчик, просто невероятный. - рука и шерстка вокруг члена были в сперме, видимо давнехонько малышу не приходилось делать себе хорошо. Все таки в такие моменты человеческое тело было удобнее... - Давай вытру... - Азазель взял со стола салфетку, и занялся шерсткой Барри, пытаясь отогнать мысли о том, как хочется разрядки и для себя.

[Wotton]

Барри нежился в его словах, как в теплых лучах солнца, потом опустил глаза и смущенно зарделся.
- Ой,- прошептал он, чуть задыхаясь от только что пережитого,- как стыдно... весь измазался. Ой, как же стыдно... может, я пойду умоюсь?..- он с надеждой посмотрел на Азазеля. От того, как тот вытирал его, членик, только что опавший, снова дернулся и начал подниматься.

[Mathilda Vandermar]

- Конечно. - Азазель помог ему встать. - Встретимся тут в восемь, мой маленький принц? - у него была куча дел и он планировал заскочить к Барри всего то на пять минут... но увидев малыша в таком настроении просто не смог уйти. - Я принесу вина, а с тебя вкусный ужин. У тебя волшебные руки. - он и сам встал, и, не удержавшись, еще раз поцеловал Барри.

[Wotton]

Весь день для Барри прошел, как одна минута. Он, приняв человеческий облик, бегал по ближайшим лавкам в поисках ингридиентов для ужина, совершенно позабыв о своих тревогах и размышлениях. Да, он был теперь совсем другим Барри, но этот новый Барри собирался поужинать с Азазелем, и ничего лучше для себя Барри представить не мог. Разве что поцелуи с Азазелем... и еще то, что он делал рукой...
К восьми часам ужин был готов и сервирован. Без пяти минут восемь Барри начал волноваться - а что если демон не придет? Забудет или решит, что у него есть дела по-интересней? По мере того, как минутная стрелка подбиралась к двенадцати, Барри волновался все больше и больше.

[Mathilda Vandermar]

Ровно в восемь Азазель постучал в дверь трижды. Он оделся по последней моде, повязал новый шейный платок, а в руках держал букет лиловых тюльпанов. Он, сам не отсекая, наблюдал за Барри все это время, и знал, что этот цвет очень навится фавненку.
Бутылка майского вина, завернтая в вощеную бумагу, была зажата у демона подмышкой.